О фестах.

[Цикириада Эванс]

Одна замечательная девушка, которую я считаю самой понимающей моей подругой, написала несколько сказок на фесты. Они шикарны, правда. С разрешения автора  Слезы неба выкладываю здесь.

Заявка: Original. Фейри/Ребенок. Подменить человеческого ребенка поленом и растить вдали от людей, внушая ему, что он их любимый братик. Учить играть с судьбами людей и ненавидеть их. Будет там хороший конец или же герой плохо кончит - на усмотрение автора. Желателен дарк и противопоставление реальностей лесного народа и людей.

Исполнение:
- Ты уверена, Тья? – сиреневые глаза мерцают в полумраке. Но губы уже растягиваются в клыкастой улыбке – ему уже нравится.
- Ага, Тьи! – смеется она, вырезая из полена подобие ребенка. Грубое, несовершенное – люди глупы, они все равно не поймут! Острые коготки вонзаются в дерево, отрезая куски.
Фейри смеются, им весело, они счастливы подготовкой к шутке. Острые ушки постоянно шевелятся, а крылья мягко серебрятся в полумраке.

Его зовут Фикс. Он не похож на своих братьев и сестер. Он не может танцевать на маковках цветов, не умеет летать. Зато читает замечательные сказки и умеет творить чудеса. А еще – шутить над смертными.
У него черные волосы с тонкими змейками серебряных прядей. У него ясные голубые глаза. Сестра говорит, что его улыбка очаровательна. Кожа его – белее снега. И холоднее его.
Его зовут Фикс. Он читает вечерами книги и танцует днями напролет. На его волосах сверкает обруч из росы, а косу скрепляет настоящая звезда. Он заплетает сестрам косы и выращивает из людей цветы, которые дарит своим друзьям.
Он спит в дупле дерева, на мягкой перине. И похож на ангела во сне. Улыбка на тонких губах не сходит с лица.
Вместо игрушек – у него магия. Вместо сестер и братьев – у него неугомонные фейри. Он ловит ночами звезды и пьет огонь из ладоней. Вместо родителей у него лес, вместо друзей у него звери, вместо реальности у него сказка. Не из ткани его одежда – из магии, сплетенной мастерами-пауками. А обувь сделала ему сестра из цветков папоротника.

Он смеется – звонко, весело, счастливо, когда кровь брызгает на лицо. Он улыбается, когда Тья, смешно морща нос, норовит слизнуть капельки крови.
- Братик опять испачкался! – смеется сестренка. Хрупкие крылья стрекочут за спиной, сияя под лучами звезд.
- Смотри, Тья, какой цветок… - мальчик показывает на распускающиеся на глазах ростки, что выросли из тела смертного. Золотые, серебряные, багряные цветы, невиданные никогда смертными глазами.
- Фикси! – смеется сестренка, - Обожаю тебя! Сделаешь венок?
Фикс кивает, срывая цветы.
Они не замечают испуганно смотрящего на них человека. Они не видят беззвучно шепчущих губ. Или им плевать?
Фиксу – всего семь лет.

- Что? Новая игра? – в голубых глазах – смешинки. Фикс – не фейри. Но никогда он и не будет человеком. – Давай, Тьи! Как играть?
Интерес в детских глазах сияет, словно звезды. Он смеется, звонко, весело, обнимая брата.
- Идем, идем, я покажу!

Новая игрушка. Люди. Смертные. Оказывается, они не только хорошие клумбы для цветов, но и игрушки забавные! Глупые, смешные, нелепые…
- А что это она делает? – хмыкает сидящий в ветвях дерева Фикс, кидая взгляд на девушку. Та тащила тяжелое ведро с водой, поминутно оглядываясь. Чувствовала что-то? Боялась?
- Воду тащит. Поиграем с ней? – Тьи протягивает тонкие нитки. Мальчик смеется, радостно кивая. И хватает нити, под чутким руководством сплетая их в странный узор.
Принц, королевство, свадьба. Девушка вознеслась на самый верх буквально за пару недель, чтобы потом все потерять. И лишь звенел где-то смех ребенка, научившегося играть чужими судьбами.

- Поиграем, Фикси? – смеется Най, подхватывая ребенка. Фикс улыбается, ярко, без слов ясен его ответ.
Они гоняются за заблудшим в их лес человеком всю ночь, пугая его болотными огнями. Он смеется, ему весело. Ему восемь лет.

- Фикс! Братик! – Кьи налетает на него сверху, глаза его перепуганы. Фикс отвлекается от очередного плетения, которое должно было устроить веселую жизнь в какой-то семье и непонимающе смотрит на него.
- Они… схватили Тья! – Кьи дрожит, в огромных серых глазах – замер шок и страх.
- Они? – Фикс не понимает. Но подскакивает сразу же, откладывая игру в сторону. – Что с сестренкой?
- Люди… Схватили. В клетке… Фикс! – Кьи чуть не плачет. Фикс хватает свои нити, на губах появляется улыбка.
- Кья… Пойдем, поиграем? – хмыкает он.

Маленький мальчик приходит к дому мага. Задумчиво смотрит снизу вверх, тихо смеется себе под нос. Стучится.
- Чего тебе, малыш? – подслеповато щурится старик.
Мальчик смеется все громче, звонко, весело. Он не знает человеческой речи, он не понимает, что хочет от него этот человек. Он вскидывает руки, выплетая узор. И смотрит, счастливо улыбаясь, как цветы растут из того, кто посмел покуситься на его сестру. Спокойно проходит по получившейся клумбе, смеясь, когда брызги крови попадают на лицо.
- Тья! Ты где! – голос его – похож на свист птиц и стрекот кузнечиков. Он не знает обычной речи, да и не хочет знать ее. Он – любимый брат фейри. А все остальные – его игрушки.
- Фикси? – фейри поднимает на него глаза, бросается на прутья клетки и отлетает в ее центр. Жалобно всхлипывает.
- Сейчас, сейчас, Тья… - бормочет ребенок, оглядываясь. Цветы заполняют все вокруг. Найдя тот, у которого есть шипы, Фикс отламывает его. Возится с замком, с трудом вскрывая клетку.
- Идем домой, Тья? – весело улыбается сестренке, повисшей со счастливым писком на его шее. Смеется от щекотки, когда язычок слизывает с его лица капли крови.
- Братик… - улыбается Тья, безоблачно-светло.
Фикс уходит из дома, размышляя, какие прекрасные выросли цветы. Ему не важно, что из-за него умер человек, ему плевать на них. Он не любит людей. Они – непонятные. И злые. Зачем держали Тья взаперти? Он не любит дома из камня и резкие голоса. Он не понимает, почему они такие хрупкие. Почему, даже когда с ними не играют, они все равно друг друга убивают. Зачем? К тому же, делать это так некрасиво…
- Тья… А почему смертные такие… - он покрутил ладошкой в воздухе, не зная, как объяснить.
- Неправильные? – Тья понимает его. – Ну… Не знаю. Они не умеют веселиться, может быть? И правильно играть.
Фикс дергает плечом. Но люди – заинтересовали его. Он не знает, что значит жалость. Он не понимает, отчего люди плачут. Он не знает, что такое боль, он никогда не чувствовал отчаянья. И не знает, что значит – сострадание.
Ему десять лет. И он больше похож на фейри, чем на человека. Весело-жестокий, но безгранично-счастливый.

- Фикс, давай поиграем? – смеется Ноа, вертясь вокруг мальчика, складывающего мозаику из ветров, росы и горного хрусталя. Если сложится – случится нечто красивое. Он не знает что, но он любит красоту. Но играть с братьями ему интересней.
- Да? Во что?
- В людей.
- Это как? – он не понимает. Но ему уже интересно. И улыбается – брату. Счастливо, смеясь, желая узнать, нет, не правила, у игр фейри нет правил, направление игры. Отправную точку. А правила… зачем они нужны, если их можно поменять столь же легко, как обрываются тонкие ниточки судеб?

Мальчик сидит в лесу. Ему интересно увидеть жизнь людей – изнутри. И тонкие нити свились так, чтобы его нашли.
- Привет! Ты кто? – девушка-подросток села перед ним на корточки, с интересом заглядывая в лицо. Она не видела раньше таких красивых детей. Чистая, белая кожа, большие голубые глаза и черные волосы, с тонкими белыми прядками. Что он пережил, раз поседел? На вид – не старше десяти лет…
- Фьють? – улыбается мальчик, просвистев что. Разводит руками, не прекращая улыбаться. А потом – смеется, радостно, счастливо.
- Не понимаешь меня? – девушка с недоумением смотрит на странного ребенка. Потом прикладывает ладонь к груди. – Алена.
- Фикс, - улыбается мальчик. И почему-то Алене становится страшно от его улыбки.
Она берет его за руку, ведя за собой – в деревню. В лесу – опасно детям, нельзя там долго находиться. Могут появиться фейри… Девушку нервно передернуло, ее знакомая когда-то попалась к ним в руки. Хорошо хоть те решили безобидно пошутить – лишь танцевали с ней всю ночь. Нашли знакомую еле живой. Но это еще мирно…
Девушка не заметила, что черная одежда мальчика сделана из странного материала и в ней нет швов. Она не разглядела обруч на его голове и приняла звезду на косе за обычную заколку.
- Идем, идем, Фикс. Здесь опасно… - она нервничает, тянет его за собой. Фикс послушно идет, не прекращая улыбаться. Иногда он над чем-то фыркает, щурит голубые глаза.

- Кого ты привела?! – староста деревни в шоке смотрел на с интересом оглядывающегося ребенка. Тот, не замечая испуганных взглядом, подошел к собаке, сел на корточки, протягивая к ней ладонь. Но животное с тихим скулежом отступило от мальчика. Фикс задумчиво шевелит рукой в воздухе, оборачивает на людей, счастливо улыбаясь.
- Ребенка… он в лесу был… Заблудился, кажется… - растерянно отвечает Алена, непонимающе глядя на старосту.
- Подменыш он. Отродье фейри! Которое ты по доброй воле привела в деревню! – староста почти кричит. И пугается уже Алена. А мальчик – смеется, звонко, заливисто. Ему забавен чужой страх. Пусть он не понимает чужую речь, но страх – видит четко.
- Свить-фить? – смеется, оглядывая всех. Взрослые замерли в шоке, дети… Они еще не поняли, кто попал к ним домой. А мальчик подходит к своему ровеснику, легонечко ерошит его волосы, что-то вопросительно свистя.
Староста сглатывает.
- Выгнать его, раз пустили, уже не можем. Постарайтесь не обижать. Может, его еще получится вернуть к людям…
- Фьють? – Фикс оборачивается, морща нос. А потом чихает, звонко, оглушительно. И вновь смеется.

Он уже неделю живет в деревне. Потихоньку выучил человеческий язык…
- Фикс, Фикс, пойдем на речку! – стайка детей окружила его, тяня за собой, не слушая возражений. Фикса приняли дети за своего, только вот тот не привык к такому обращению. Не привык к тому, что его дергают, почти больно, что трогают волосы – не аккуратно, почти грубо. Впрочем, в деревни было много непривычного. Мертвые дома, мертвые души, какие-то странные кругляши… Грубая одежда и голоса. Нет, у братьев и сестричек все лучше! Правильней.
Вырвался из чужих рук, сбился с нормальной речи на более привычный язык. Потом опомнился, нахмурился.
- Я не хочу на речку. Вы испортили мою игру! – кивает на разорванные нитки, недовольно сверкая глазами, - Глупые!
Отворачивается, наклоняясь над нитками, думая, можно ли хоть что-то исправить. С фейри бы – это прокатило. Они – понимают важность игр.
Но это – человеческие дети.
- Ну, Фикс! – тормошат, тянут. Кто-то дернул за косу…
- Всвить! – резкий свист обжег уши. – Давайте лучше… Я с вами поиграю… В клумбу… - Фикс улыбнулся, вскидывая руки.

Через полчаса мальчик сидел под кустом цветов, смеясь и смотря на нити в своих руках.
- Ноа, мне надоела эта игра! – поднял глаза на ближайшее дерево, разглядев брата. – Давай лучше поиграем в клумбу?
- Давай! – смеется спрыгнувший с дерева фейри. – Люблю смотреть на твои цветы!

Алена с ужасом смотрит на мальчика, кружащегося в центре деревни. Цветы прорастают сквозь камни, цветы прорастают сквозь тела, цветы опутывают дома, еще живых людей… Только ее почему-то не трогают. Жутко, до дрожи. Если бы он радовался при этом – столь искренне, столь ярко! Было бы более-менее понятно. Но сейчас…
И фейри, летающий вокруг него, танцующий на бутонах цветов. Слишком неправильно, слишком жутко.
- Фикс… - почти простонала она. Ноги подогнулись, девушка рухнула на колени. – За что ты так? Зачем ты убил их?
- А? Что случилось, Але-ена? – мальчик обернулся, опуская ладошки, - Тебе не нравится наша игра? – непонимание в ярких голубых глазах.
- Игра? – она нервно рассмеялась, - Игра… Для тебя убийство – это игра… Тебе не жалко их?
- Жалко? Что значит – жалко? – он подошел к ней, с любопытством смотря на девушку. А она – не понимала. Как можно не знать таких вещей? Впрочем… Свистящий что-то фейри был живым ответом на это. Эти существа никогда не знали таких слов.
- Жалость… Это когда понимаешь, что не надо убивать. Что… его тебе жалко, - она не знала, как объяснить. – А почему ты не убил меня?
Этот вопрос не давал ей покоя. А Фикс… Фикс рассмеялся, звонко, весело. И вновь холод пробежал по коже.
- А я с тобой играю. Давно. С первой нашей встречи, Але-ена! – странно он произносил ее имя, только что заметила Алена. Раздельно. Не привык к длинным именам, не привык быть человеком…
- Кто ты, Фикс?.. – растерянно, непонимающе.

«- Кто ты, Фикс?»
Фраза из сна. О прошлом. Юноша подскочил на кровати, судорожно оглядываясь. Да нет, вроде бы он дома. Живые стены дышат теплом, шелковое одеяло сбилось. Фикс до сих пор не знает ответа.
Приемыш фейри, выросший среди них. Он не считает себя человеком, он не любит людей. Они – и магия – его игрушки. Фейри – его братья и сестры.
Ему двадцать. Его зовут Фикс. Он вечерами читает книги и танцует дни напролет. Он способен вырастить цветы, которых не бывает и умеет ходить по воде. Его бояться люди.
На его волосах сверкает обруч из рассветных лучей, а косу скрепляет искра чьей-то любви. Он вплетает в косы сестер свои цветы.
Он спит в дупле дерева, на мягкой перине. И похож на ангела во сне. Улыбка на тонких губах никогда не сходит с его лица.
Он ловит ночами звезды и пьет огонь из ладоней. Вместо родителей у него лес, вместо друзей у него звери, вместо реальности у него сказка. Не из ткани его одежда – из магии, сплетенной мастерами-пауками. А обувь сделала ему сестра из цветков папоротника.
Его зовут Фикс. И он не знает, кто он.
А Алену он так и не убил. Забавная она была, да. Пыталась научить его жалости… Но он так и не понял, что это.
- Во что я буду играть сегодня? – счастливая улыбка вновь появилась на его лице, он негромко рассмеялся.

- Привет, Тья!
- Привет, Тьи!
Двое фейри вновь встретились на опушке леса.
- Удалась шутка?
- Ага! Какой он вырос…
- Пойдем, поиграем?
- Ага!
Брат и сестра улетели – веселиться, играть, смеяться. Тушить пожары и устраивать перевороты…
И мерцали крылья за спиной, и светились нечеловеческие глаза. И кровь, перемешиваясь с сажей, текла по рукам.
- Как пошутим завтра?..


Заявка: Original. Эльф | Гном. Железные крылья. "Ты никогда не полетишь, глупый".

Исполнение:
Сосредоточено кующий эльф - это странно. Но Крам уже привык. Еще тогда, десять лет назад, когда перворожденный мальчишка впервые шагнул под своды пещеры и потребовал научить его кузнечному делу. Многие смеялись, а он, старый гном, разглядел что-то в зеленых, похожих на самые чистые изумруды, глазах мальчишки… Что-то, что заставило его взять все же эльфа, хотя, скорее – эльфенка, ужасающе юного для этой вечной расы, в ученики.
И, знаете ли, не пожалел. И пусть там, где гном берет силой и старанием, он брал умом и хитростью, пусть ему не хватало иногда силы… Но тонкие, изящные вещи из-под его рук выходили… Мастер. Заготовка для Мастера Металла. Осталось только правильно его отковать. И именно этим занимался десять лет Крам. Десять лет в пещерах – тяжело для дитя лесов, но эльф, который не захотел называть своего имени, не сдавался. И все так же горели изумрудами его глаза.
- Тайна, что ты делаешь? – внук Крама заглядывает через плечо что-то делающего мальчишки. Да, не смотря на все время, проведенное вдали от неба, эльф выглядит сущим ребенком. Тонкий, изящный, с волосами цвета серебра, возмутительно короткими для эльфа (всего до плеч) и всегда собранными в короткий хвостик. Когда-то загорелая кожа стала белоснежной вдали от солнца. Но не огрубела от тяжелой работа и все так же нежны ладони и пальцы тонких рук.
- Крылья, Март. Крылья. Металлические, чудесные крылья… - мечтательно поднял к потолку глаза Тайна. Раз имени нет, то прозвали его так. Точнее…

- Как твое имя, эльфеныш? – в басе – добродушная ухмылка.
- Это тайна, гном.
- Тогда тебе Тайной звать и будем, - веселый, гулкий смех.

- Ты никогда не полетишь, глупый… - Крам покачал головой. Плохой проект выбрал мальчишка, претендующий на звание мастера. Плохой, ничего не получится, сколько не выковывай перья и не вкладывай магию.
- Мне говорили – эльф никогда не сможет ковать хотя бы так же, как средний гном! – в зеленых глазах-изумрудах – твердость. И решимость стоять на своем.
- Глупый, глупый эльфеныш…
А в ответ – лишь скрежет зубов.

- Братик, хватит, глупый! – она смеется. Даже старшая сестра над ним смеется! – Эльфы не птицы, ты не полетишь. Да и чтобы сделать надежные крылья, нужны металлы, а ты – эльф. Ты просто не сможешь их сделать!
- А вот и сделаю! Сделаю!!!
И на следующий день он сбежал из дома.

Сияют мифрилом перья. Тайна в сотый, наверное, раз, проверяет все крепления, все плетения магии, наложенные на свое изделие. Прекрасные, будто настоящие.
Крам качает головой. Этот талант – и на что-нибудь другое… А не безнадежные затеи. Впрочем, осуществление мечты – чем не подвиг? Пусть играется, пока не надоест.

Раннее утро в гномьем городе. Кружево камня и сияющие металлов… Только Тайна уже не смотрит на эту красоту – привык за годы жизни. Он спешит под потолок огромной пещеры, желая испытать крылья, пока Крам не знает, не видит… Только вот не знает эльф, что его учитель идет за ним по пятам, спеша остановить…

Аккуратно сложить рубашку, кладя ее на мешок из-под крыльев. Закрепить крылья на спине, поправляя ремешки. И, солнечно улыбаясь Краму, шагнуть назад, падая с обрыва. Звякнул металл, распахнулись огромные крылья, поднимая, с трудом, но поднимая легкого эльфа к потолку. Но вот крыло подогнулось, Тайна начал падать… Сердце старого гнома остановилось на миг. Но стоило полету выровняться, а его глупому ученику сесть на камни мостовой, как Мастер, похватав вещи эльфеныша, кинулся вниз.

- Тайна, Тайна, ты как? – перепуганный гном заглядывал в сияющие глаза своего ученика.
- Я сделал это… Крам, я сделал это! – безумная, счастливая улыбка появилась на лице ребенка…
- Я, младший принц, Муаэфил, все-таки доказал… Доказал, что мечты – исполняются. Что каждый может взлететь… - Аэфил гладит перья на крыльях, улыбается, а в уголках глаз – слезы. Он смог, доказал…

- Твое творение достойно звания Мастера. Это великолепный артефакт… - хор голосов... Но разве это уже важно? Он доказал главное, остальное - мелочи.

- Брат? Братик!!! Ох, наконец-то ты вернулся, мы уже не надеялись… Ох, что это?
- Крылья. Я умею летать, сестра. Смотри!
Пара серебристых крыльев легко отрывает мальчишку от земли. А прекрасная эльфийка изумленно смотрит на брата. Да, он доказал, что можно, можно… Но… Белая кожа. Большие зеленые глаза щурятся на свету, да и пришел он вечером… Десять лет вдали от солнца – это не шутки. Но крылья… прекрасные крылья… Это чудесно, великолепно! Но почему глаза – будто выгоревшие изнутри изумруды?

Плач, возносящийся к небу… По Мастеру Металлов, младшему принцу Муаэфилу, по Тайне, который сумел исполнить мечту… И сгорел за несколько лет после этого.

- Я сумею взлететь! – упрямый синий взгляд глаз-сапфиров.
- Глупый… Взлетев слишком высоко, можно сгореть.
- Плевать! Я докажу! Я найду легендарные крылья и взлечу…
- Руаэфил, успокойся… И подумай над своим поведением! – воспитатель вышел из комнаты, оставляя ребенка одного. Принц лишь сжал губы.
- Я всем вам докажу! Даже если придется полезть под землю ради этого!

Спорящий мальчик с сапфировыми глазами, чуть не плачущий от несправедливости не видел, как улыбнулись за спиной зеленые глаза. И не услышал тихого звона металла… Кто сказал, что совершившие чудо умирают навсегда? Исполнение мечты достойно награды… И вечной жизни. Пока есть в этом мире место чудесам...
Муаэфил – изумрудный шепот тайны
Руаэфил – сапфировый шепот тайны

@темы: драбблы, фанфик, интересы